Что ж это за дрянь такая? Чем она вредна? Что за имя у нее коварное?
    8 ноября 1470 года в Новгород прибыл из Киева брат киевского князя Симеон Олелькович. В его многочисленной свите пробрался к нам некий "жидовин Схария", "злодей, чародей и чернокнижник, обученный изобретательству, звездозаконию и астрологии". Этот ученый человек, общительный и убедительный, стал одного за другим совращать попов новгородских в исходную иудейскую веру, "жидовство" так называемое. Вскоре в Новгород подскочила еще компания "жидовствующих". Им удалось склонить к измене нескольких неглавных иерархов. Дальше - хуже. Новообращенные вовлекли в преступный круг своих жен и детей, подчиненных, приходских священников и монастырских игуменов.
    Зараза распространялась быстро. Самые разухабистые "новые жиды" предлагали выйти из подполья, проповедовать иудаизм открыто и вообще сделать себе обрезание. Но главари приезжие их удержали. Группа продолжала вредить тайно.
    Мы, конечно, понимаем, что "жидовствующие" новгородцы этническими евреями не были, вряд ли у кого-то из них даже восьмушка палестинской крови могла обнаружиться. Тут наблюдалась чисто теоретическая экспансия.
    Жидовство собственно и ересью называлось условно, то есть оно не искажало какие-то христианские догмы. Оно отвергало христианство в принципе. Утверждалось, что никакого Христа не было, по крайней мере, этот тип ничего мистического в себе не имел. Не было также никакого Духа Святого, никакой Троицы. А был и есть единственный и неделимый Бог. Тот самый наш Бог-отец, в которого мы и так веруем. Тем естественнее нам принять исконную систему. При этом в нос озадаченным новгородцам совалась не самиздатовская прокламация, а наша любимая Библия. Первая ее, ветхозаветная часть. Прочие части - новозаветные апокрифы - предлагалось выдрать на растопку печек и засветку свечек.
    Тайное общество расширялось и крепло. На десятом году подрывной работы в Новгород приехал глава государства - Иван III Васильевич "Горбатый". Тайные жиды, "вожди ереси" Алексей и Дионисий так ему понравились свежими рассуждениями и легкостью общения, что он взял их в Москву, и о, ужас! - Алексея назначил протоиереем Успенского собора, Дионисия - священником Архангельского! А что же Бог?! Под самым носом у Него угнездились гонители Сына Его, в Архангельском храме, усыпальнице великокняжеской, заголосили те, кто по ночам проклинал Христа! - а Он безмолвствовал?! Жуть!
    Зараза стала расползаться по кремлевским закоулкам. Впали в жидовство храмовые служители, монастырские обитатели, придворные обыватели. Даже невестка великого князя Елена тоже оказалась прокаженной. Многие мужики-ренегаты сделали обрезание, но "ни церковная, ни гражданская власти не знали о существовании ереси или не обращали на нее внимания"(!?).
    Первым ударил в набат архиепископ Новгородский Геннадий. Он был поставлен на должность 12 декабря 1484 года, и вдруг - то ли на Рождество 1486-го, то ли на Пасху 1487 года - услышал в компании за праздничной трапезой странные споры. Вполне респектабельные иеромонахи и настоятели по пьянке упрекали друг друга в недостаточном жидовстве, в неуловимых каких-то отклонениях от исконной теории.
    Геннадий донес в Москву. Получил приказ начать следствие. Шаечка была схвачена. Нашелся слабак, расколовшийся без пыток. Он сдал всех, принес даже псалмы, которые втихаря распевали негодяи. Заговорщики были сданы на поруки, под подписку о невыезде, но побежали в Москву. Видно, при дворе у них имелось сильное лобби, и они надеялись защититься.
    Вслед беглецам отправились тома следственных дел.
    Но, действительно, у жидов в Кремле все было схвачено, и разбирательство никак не начиналось. Геннадий стал писать лично высшим иерархам, архиепископам и епископам. И, когда они съехались в Москву в январе 1488 года, дело закрутилось. Троих из четырех главных обвиняемых подвергли "торговой казни", четвертого оправдали из-за нехватки улик. Увидев слабость, условность казни, жидовствующие со всех сторон побежали в Москву. Там они, пользуясь протекцией придворных единоверцев, пролезли на приличные должности, стали священниками и продолжали "нагло издеваться над православною святынею".
    Возглавлял московское гнездовье влиятельный дьяк Федор Курицын. Шайка даже на самого Геннадия Новгородского стала анонимные кляузы рассылать по всем епархиям.
    "Государь знал про ереси любимцев своих, ... однако ж продолжал к ним свое благоволение".
    Короче, когда умер митрополит Геронтий, а жидовствующий протопоп Алексей тоже лежал при смерти, он нашептал великому князю, что самым достойным первосвященником будет симоновский архимандрит Зосима. Мы с вами уже догадались, что Зосима был тайным гадом, и на митрополичий трон уселся истинный жид! Кошмар, каких не бывало! А вы говорите, масоны в ЦК КПСС!
    Крестоносца Геннадия сразу стали кузьмить. Во-первых, не позвали на поставление Зосимы, во-вторых, стали требовать от него повольной грамоты, то есть, что он не против любого кандидата. В-третьих, Зосима по избранию сразу стал валить Геннадия, - потребовал, чтоб тот произнес "исповедание веры". Это, вообще, позорная штука. Типа, ты в чем-то уличен или заподозрен, так подтверди присягу. Типа переаттестации министра. Геннадий, естественно, отказался. Он уже произносил "исповедание" при поставлении в архиепископы. Второй раз давать присягу было ему подло.
    Геннадий написал поименное обличение всех известных жидовствующих и послал его лично Зосиме с просьбой расследования. То ли не знал, что Зосима - правая рука Курицына, то ли прикидывался. Параллельно он писал к прочим иерархам, не давал жидам дремать. Партия православных стала потихоньку одолевать, и, хотя Геннадия опять в Москву не позвали, но 17 октября 1490 года таки открылся инквизиторский Собор. В присутствии Государя дюжину крупных жидовствующих и пачку мелочи вывели на суд. Обвиняемые уперлись рогом, никто ни на грамм не покаялся и ни в чем не признался. Изображали белых овец. Однако, документы Геннадия были неоспоримы, и всю братию лишили сана, прокляли и осудили на заточение. По церковной линии на Соборе председательствовал и громыхал, естественно, самый главный жид Зосима. Шел 20-й день его верховенства.
    Некоторых осужденных рассадили по ближним монастырям, некоторых отправили в Новгород. Тут они попали в лапы экзорсиста Геннадия. Он определил им еще более дальние и скудные места поселения - за 40 "поприщ" от Новгорода. Перед отправкой преступников вырядили в одежду воротом назад, посадили на коней задом наперед, на головы напялили соломенные колпаки с надписями "Се есть сатанино воинство". Всадников водили по городу, все в них плевали. В завершение праздника Геннадий лично поджег факелом соломенные колпаки к полному удовольствию гуляющей публики. "Постриженные огнем" еретики отбыли за 40 поприщ.
    Зосима и Курицын в Москве остались у власти, как ни в чем не бывало. Все про них знали, но помалкивали. Доказательств не было.
    Тут случилась космическая беда.
    По истечению 7000 лет после Сотворения мира должен был состояться Страшный Суд. Об этом было официально объявлено. Эти семь тысяч заканчивались в полночь с пятницы 31 августа на субботу 1 сентября 1492 года. Соответственно, и второго пришествия Христа ожидали именно в "Воскресение" 2 сентября. Однако, колокол надрывно пробил, а ось земная даже не шелохнулась.
    Вот, ужас! А мы же все стояли на коленях в белых рубашках, с иконами, младенцами на руках, крестами за пазухой! Дураки с помытой шеей!
    Наутро нужно было как-то жить дальше.
    Но оказалось, что расписания этой жизни нету! Никто не напрягся вычислить на загробные времена распорядок праздников, постов, говений-разговений. Короче, народ остался без устава и конституции. Рухнули надежды на завтрашнее пришествие Христа. "Пасхалия" на будущее была не составлена. Никто не знал, какого числа праздновать Светлое Воскресение ближайшей весной! Никто не удосужился перевести еврейские "ниссаны" в наши маи и апрели.
    Жидовствующие воспряли. Они нагло разглагольствовали в кремлевских коридорах, что, раз Пасхи больше нету, то и Воскресения вашего нету! Нет и не было никакого Христа, придурки! Давайте к нам, в нашу ориентацию!
    Вообще-то, конец света состоялся, но мы об этом просто не узнали из-за скудости тогдашних СМИ. Когда мы в сентябре 1492 года жадно всматривались в горизонт: не появится ли на востоке облачко в форме ковра-самолета с Христом на борту, на другом конце нашего конченного света команда обветренных католиков так же алчно сверлила темными зрачками западный горизонт. У этих лучше получилось: к концу месяца увидели они и облако над горой, и райский остров, и людей, явно неземного происхождения. Остров, естественно, был назван в честь ожидаемого Спасителя - Сан-Сальвадор. Вышло глубоко символично: открытие Нового Света, - чем не конец Старого?..
    Тем временем в Москве Зосима решил укрепить свой гниловатый авторитет и лично составил пасхалию на первые 20 лет нового тысячелетия. Геннадий написал на 70 лет. Сверили. Сходится! Новое расписание пошло в епархии с примечанием, что второго пришествия Христова отныне следует ждать в произвольный момент.
    Зосима поправил внешнее реноме, но в частных компаниях продолжал поддерживать и распространять жидовство. Он к тому же впал в содомию, и находились герои, обличавшие его публично. Эти оказывались в ссылках с конфискацией, и позор продолжался.
    В это время в епархии Геннадия, в Волоколамской волости, набрал силу настоятель тамошнего монастыря Иосиф Волоцкий. Этот совершенно праведный молодой человек оказался крупным теоретиком, прекрасным оратором, учителем и утешителем. К нему за советом ехали со всей Руси не только верующие, но даже военные.
    Геннадий взял Иосифа в союзники против жидовствующих.
    Решено было не размениваться на мелочи, а написать фундаментальный труд, который получил название "Просветитель". В манускрипте Иосиф прямо назвал Зосиму "Иудой предателем, предтечею антихриста, первенцем сатаны". Основные постулаты "Просветителя" были разосланы в письмах главам епархий. Сколачивалась жесткая оппозиция против Зосимы. 17 мая 1494 года, когда дьяк Курицын отъехал по министерским делам из Москвы, группа праведных напала на жидовствующего содомита. После резкой нелицеприятной критики со стороны главного тогдашнего церковного авторитета Нифонта Суздальского, входившего в команду Геннадия и Иосифа, Зосима был изгнан, "оставил митрополию не своею волею". В летопись деликатно вписали, что за пьянство и халатность, а также "за некое  преткновение". Зосима согласился уйти по-тихому, лишь бы не было на него особого Собора.
    Новый митрополит Симон был вполне нормальный, православный первосвященник, но жидовская карусель раскручивалась все сильнее. Федор Курицын и брат его Иван по кличке Волк, устроили в Юрьевском монастыре под Новгородом новый тайный центр жидовства. По их протекции туда был назначен архимандрит Кассиан, ярый иудаист. В Новгороде стали совершаться такие безобразия, что Историк отказывается передавать их словами. В Москве жизнь тоже била ключом. Жидовствующие расхаживали, не скрываясь, пасху праздновали по иудейскому календарю и обычаю, Христа и Богородицу обзывали по инициалам, - на "х.." и "б...." соответственно.
    Параллельно возникла дворцовая интрига. Скоропостижно и безвременно умер наследник Иван Иванович. Кому-то надо было завещать Русь. Вдова Ивана Елена имела сына Дмитрия, внука великого князя. Сам Иван Васильевич был женат вторично на Софье Палеолог, племяннице последнего императора Византии Константина. У них был малолетний сын Василий. Предстояло выбирать меж младенцами. Возникли две партии. Жидовствующие, вполне совратившие Елену, хотели Дмитрия. Все наши, естественно, стояли за Ваську.
    Подпольщики снова восторжествовали. Умели-таки они подойти к государю с тихим словом! Короче, Софья Палеолог едва в ссылке не оказалась, наш Васенька был отставлен от наследства, хоть и имел драгоценную византийскую генетику.
    Дмитрий был немедленно объявлен наследником и 4 февраля 1498 года венчался в соправители - на великое княжение. Жидовствующие стали спокойно ждать смерти Ивана Горбатого. Но князь был вполне здоровый мужчина, никак не хотел умирать!
    Наши тоже не дремали. Им понадобился только год, чтобы обеспечить Ивана чтением на ночь. Разъяснения тайной работы жидовствующих были столь жуткими, что Горбатому не всегда и спалось. Расслабленные победители относили мрачный вид князя на счет долгожданной болезни. Но рано радовались, сволочи!
    5 февраля 1499 года, в годовщину венчания наследника, вдруг объявили казнь. Кого?! За что?! Оказалось, казнить будем князя Ряполовского, крупного жида. Ах! - и голова отдельно! А родственники Горбатого, знатнейшие князья Патрикеевы мгновенно оказались чернецами в монастырях. Монашество было жидам особенно тошно, так что это был садизм. Еретичка Елена с несчастным Дмитрием очутилась в более приятном месте - пожизненной темнице без окон и дверей.
    Иван Васильевич снова сошелся с Софьей Палеолог, облобызал сына Васеньку и 14 апреля 1502 года уже его венчал на великое княжение.
    Со следующего года потянулись заседания Собора, который первыми пунктами повестки имел важные вопросы, - отмену поборов при поставлении епископов, архимандритов и прочих иерархов, возрастной ценз для кандидатов. Решили больше взяток не брать, но по приезду с Собора гонитель жидовствующих Геннадий Новгородский "стал брать мзду еще более прежнего", за что был снят с епархии и убыл в Москву, где через пару лет скончался в Чудовом монастыре... 
    Еще Собор выступил против пьянства священников, в который раз запретил им сожительство с наложницами, строго указал на недопустимость общего монастырского житья монахов и монахинь, рассудил о монастырских владениях. И все катилось плавно и чинно, но тут Иосиф Волоцкий, приглашенный на беседу с государем, попросил его ополчиться на еретиков, все еще живущих в Кремле и окрест. Курицын уже умер, и Иосиф сказал, что "за прежних еретиков, тебя, государь, Бог простит!". То есть, ладно уж, закроем глаза на твое былое покровительство, но хоть новых-то давай загвоздим?!
    Государь засомневался, не грех ли казнить еретиков?
    - Да как же, грех? Кого ж тогда и казнить?!
    Иван согласился возобновить следствие по всем городам, но проволынил еще год. Наконец, попы его достали, и в декабре 1504 года начался Собор на еретиков. Народу наловили много, и гонители их съехались все. Главную прокурорскую речь держал Иосиф Волоцкий. Он был вполне убедителен, и 27 декабря 1504 года Иван "Волк" Курицын, Дмитрий Коноплев и Иван Максимов - совратитель Елены - были заперты в бревенчатой "клетке" и сожжены к полному удовольствию пироманов.
    Еще одна группа была вывезена в Новгород - на место первого заговора, и по усечению языков также сожжена в огненном срубе.
    В течение месяца остальных жидовствующих рассылали по монастырям и ссылкам. Надо было что-то делать и с Еленой. Но, ух-ты! - она сама своевременно скончалась 18 января 1505 года. "Может быть, по случайному совпадению..." - вздохнул милосердный Историк.
    Осенью умер и великий князь Иван III Васильевич Горбатый. Оцепеневшие жидовствующие стали громко каяться, побежали к новому князю с мольбами о прощении, стали просить заступничества у церковных иерархов. Огненные срубы, нечастые в нашем театральном обиходе, стояли у попов в глазах, и высшее духовенство вступилось за гонимых.
    Но великий инквизитор Иосиф Волоцкий громыхал посланиями из своего монастыря, чтоб Василий Иванович жидам не верил! Это они придуряются. Ты их простишь, а они будут сеять заразу далее. Держи их лучше по тюрьмам! Василий послушал Иосифа, жидовствующих продолжали репрессировать.
    Теперь уж иерархи обиделись на Иосифа. Он их милосердие обесценил, выставил святых отцов слабаками пред лицом Антихриста! На Иосифа дважды крупно написали. Писателей подзуживал князь-инок Вассиан Косой, родственник Государя, сам пострадавший по жидовской линии. Группа "защитников так называемой свободы совести" (вот когда это уже было! - С.К.) вообще требовала не привлекать к ответственности тех, кто грешит тайно, без вреда окружающим! Возникла страшная перепалка в письмах. С обеих сторон выступали крупные церковные теоретики. Сочинялись "Слова", "Беседы" и проч. Тут на Иосифа еще горе навалилось. Князь его волости Федор Борисович, благополучно обобрав до нитки все окрестные монастыри, стал рэкетировать и Иосифа, самого благополучного в финансовом отношении. Иосиф еле упросил великого князя Василия взять монастырь под свою руку.
    В правление следующего митрополита Варлаама ересь жидовствующих вспыхивала временами. Вассиан Косой перебрался из ссылки в Москву, продолжал вредить в столице, пролез в собеседники к великому князю. Иосиф Волоцкий доставал его дистанционно. Князю прислали свидетеля ереси и донос на последователей Косого. Косой заявил, что свидетель врет и потребовал пытки. Свидетелю сломали ногу, и он умер "на своем слове". Косой торжествовал. Жиды повсюду поднимали головы. Пришлось Иосифу писать лично Государю. Старец просил начать новое следствие. Государь велел без всякого следствия переловить жидовствующих и устроить их пожизненно в темницы.
    Но 9 сентября 1515 года Иосиф Волоцкий скончался, и волна иудаизма накатила вновь. Собор 1520 года снова ударил по жидам, и в принципе, эта болячка потихоньку ушла под кожу РПЦ, вызывая впоследствии лишь некоторый рецидивный зуд.